МЯТЕЖНЫЙ ДОМ
Посвящается отцу Петру, священнику храма на станции "Должанская".
«Не бойся их слов и не страшись их лиц, потому что они мятежный дом. Но говори им мои слова независимо от того, будут они слушать или не будут, потому что они мятежники.
Ты же, сын человеческий, слушай, что я тебе говорю. Не будь мятежником, как этот мятежный дом»
Кн. Иезекииль.
2: 6 – 8
Глава 1
Пригородный поезд остановился на конечной станции. Аня взяла свою нехитрую поклажу, вышла на перрон и осмотрелась. Обшарпанное здание вокзала, торопливо снующие хмурые люди и низко нависшее угрюмое небо над поселком.
Небо было мрачным и хмурым, несмотря на то, что весна уже вступила в свои права. Вдалеке в центре посёлка возвышалось здание церкви.
День был холодным и ветреным. Аня сразу почувствовала себя одинокой, никому не нужной и затерянной в этом захолустном городке, стиснутом со всех сторон черными терриконами.
Ане хотелось выпить горячего чая. Всё вокруг казалось тусклым, унылым и беспросветным. Но может быть окружающая обстановка была отражением состояния её души?.. На привокзальной автобусной остановке в ларьке толстая торговка продавала пирожки, но горячего чая в продаже не было.Аня зашагала в сторону города.
Глава 2
Дни как-то бестолково проходили за днями. Но иногда охватывала тоска по оставленному дому, проданному наспех за бесценок. Становилось жаль даже старой обшарпанной обстановки, отданной соседям. Вспоминался даже небольшой слон из красного дерева, индийский сувенир, лежащий на белой салфетке на трюмо на боку и покрытый густым слоем пыли. На всём царила печать запустения. И беспросветная жизнь, из которой, казалось, не было выхода.
Заброшенная улочка, во время дождей грязь чуть ли не по колено.И вокруг лица соседей – злых, угрюмых, радующихся чужому горю. Хотелось уйти, вырваться из этой жизни.
Иногда, бывая в посёлке, Аня заходила в церковь. Тускло горели свечи, озаряя неровным светом лики святых и угодников.
О чём просить бога, о чём молиться? Да и людей-то в церкви почти не было. Несколько старух из дома престарелых и ещё несколько человек. Но изредка заходили и молодые девушки. Наверное, молились, чтобы бог послал им хороших женихов.
Ане хотелось верить. Снова и снова добросовестно вчитывалась она в слова Евангелия, пытаясь уверовать так, как другие, убеждая себя в своей вере, но чего-то не хватало, что-то не клеилось, и слаженная, стройная пирамида рушилась, как спичечный домик. И в церкви не находила Аня утешения. Возможно, сказывались годы атеизма. Трудно дышалось затхлым спёртым воздухом, пропахшим ладаном. Хотелось побыстрее выйти на двор, глотнуть свежего воздуха.
А иногда казалось, что решение было правильным. Что нужно было уехать с привычного места и здесь, на новом месте, пускать свои корни.
Но жизнь уже была другой. Старый, привычный мир был разрушен. Наступило другое время. Устоявшийся жизненный уклад был нарушен. И люди были все разобщены. Каждый сам по себе, каждый сам за себя в этой повседневной борьбе за жизнь. И люди давно уже перестали ходить в церковь. Ходили только для совершения обрядов, чтобы быть как все. Да ещё по большим праздникам.
И жизнь текла медленно и размеренно в своём беспросветном существовании, и так же медленно в своём вечном течении плыли по небу облака.
Глава 3
Примирение с бывшим мужем не состоялось – слишком уж они были разными. Ночлег в гостинице стоил очень дорого. Нужно было искать жильё.
Аня брела по улице посёлка, расспрашивая редких прохожих о возможной сдаче жилья.
Но здесь, в этом городке, где на улицах под ногами вместо земли хрустел мелкий черный уголь, не принято было сдавать угол чужим, незнакомым людям.
Аня уже знала, что здешние старушки очень принципиальны. Давай им хоть тысячу рублей, а на квартиру не возьмут. Из принципа.
Нужно было либо покупать жильё, либо устраиваться на работу и просить место в общежитии.
Но если раньше можно было запросто приехать в любой город огромной страны и устроиться на работу, то теперь наступили другие времена.
Устоявшийся уклад жизни был нарушен. Старый, привычный мир рушился, а новый ещё не был построен.
Аня искала жильё, и вот одна словоохотливая женщина посоветовала ей обратиться по поводу жилья к женщине по имени Наталья. Аня уже встречала эту Наталью на улицах посёлка. Она была местной достопримечательностью. Люди говорили, что она умалишенная, не в своём уме. В старину таких людей называли «юродивыми».
Наталья постоянно привлекала внимание людей своими нелепыми выходками. В то же время она хорошо одевалась. У неё были модные импортные вещи. Её высылала посылки сестра, которая жила в Германии. Сестра высылала ей и денежные переводы. Так что Наталья жила, не нуждаясь. У неё был гражданский муж Володя и маленькая дочь двух лет. Наталье было лет тридцать пять, муж был на два года моложе.
От своей давно умершей матери-казашки она унаследовала широкое лицо и широко расставленные глаза.
Наталья была начитанной, у неё было развито чувство юмора. Но иногда на неё что-то находило, и она словно теряла разум и совершала разные безумные поступки.
С виду Наталья выглядела вполне нормально, и Ане не верилось в её душевную болезнь. Казалось, что Наталья не хочет работать, поэтому и притворяется.
И вот к этой-то Наталье и посоветовала Ане обратиться словоохотливая старушка: « У нас здесь никто ничего не сдаёт. А они тебя примут. Только будь осторожна, а то кто их знает…».
Наталья жила в своём доме, который находился сразу за церковью. Окна странноприимного дома смотрели к Наталье в огород.
Вопреки Аниным опасениям, Наталья и Володя приняли её радушно. В деревянном доме, снаружи оштукатуренном и побеленном, было четыре комнаты, обставленные вполне приличной мебелью. Мать Натальи при советской власти работала где-то в торговле на солидной должности и приобрела хорошую мебель.Правда, не было ни телевизора, ни магнитофона. Стоял лишь старомодный проигрыватель с пластинками. Володя поставил пластинку, зазвучала музыка. Наталья занялась приготовлением ужина: зарубила курицу и принялась готовить плов.
Володя оказался интересным собеседником. Он рассказал о себе.
Учился в Москве, окончил институт, физико-математический факультет. Получил высшее образование. Женился. Родились двое детей. Но однажды жена нашла себе другого мужчину и, забрав детей, уехала с ним в неизвестном направлении.
Володя пытался их найти, подавал в розыск, очень переживал из-за детей, но поиски не увенчались успехом.
Володя долго переживал, из-за переживаний заболел, даже слегка повредился в уме. Так же, как и Наталья, Володя считался душевнобольным и получал пенсию. После неудачной жизни в столице он вернулся сюда, в этот городок, где жили его родители. Познакомился и сошелся с Натальей. Родилась дочка Мариночка.
Маленькая Мариночка была очаровательна с красивыми умненькими глазками. Она лежала в красивой коляске бордового цвета и грызла печенье.
Володя был глубоко верующим человеком. Почти каждый день ходил он на церковную службу, обычно на вечернюю, благо церковь была совсем рядом.
Маленькая Мариночка была ещё некрещёной, и Володя собирался её окрестить.
- А ты бы хотела заботиться о нашей Мариночке, быть её крёстной мамой? – спросил Володя Аню, и она согласно кивнула головой.
Под вечер пришел друг Володи Юра. Наталья подала ужин. Курица была жёсткой, рис недоваренным. Запивали компотом.
После ужина Наталья с Юрой танцевали под музыку. Потом все сидели в темноте и курили. Аня читала стихи. Услышав Анины стихи, Юра восторженно крикнул: «Ахматова!». Он также писал стихи. Мариночка лежала тут же в коляске и ещё не спала. Аня подумала, что не надо бы ребёнку дышать табачным дымом, но Володя сидел и курил в комнате, и Наталья не попросила выйти на двор.
Так же, как Володя и Наталья, Юра был душевнобольным, но в разговоре держал себя уверенно, рассуждал здраво. Все трое выглядели вполне здоровыми людьми.
Аня не знала, что такие люди внешне могут выглядеть как вполне нормальные здоровые люди до тех пор, пока у них не наступят критические дни, когда они начинают терять человеческий облик.
На дворе было уже совсем темно. Стоял тихий тёплый апрельский вечер.
Аня рассказывала о себе. Она говорила о том, что ей жаль наспех за бесценок проданного дома, своей привычной жизни… Хотела бы вернуться назад, но уже ничего не вернуть, всё утрачено. И те небольшие деньги, которые удалось выручить от продажи родительского дома, обесценились. Всё потеряно, всё утрачено. И снова почему-то вспомнился слон из красного дерева, обречённо лежащий на белой салфетке на трюмо на боку и покрытый густым слоем пыли…
- Необратимость, - сказал Володя, - возврата нет.
И снова все замолчали в темноте, только вспыхивали огоньки сигарет.
Если бы тогда Аня понимала, какая это ерунда – и проданный дом, и оставленная мебель, и индийский слон-сувенир, которого кто-то украл. Всё это ничто по сравнению с ценностью человеческой жизни, когда вдруг уходит из жизни близкий человек, и тогда уж действительно «возврата нет».
В большой комнате стоял дым столбом, и Володя унёс Мариночку вместе с коляской в спальню, стал заботливо укладывать её спать.
Наталья постелила Ане на диване в большой проходной комнате. Пока Володя укладывал ребёнка спать, Наталья о чём-то шепталась с Юрой.
Юра прошел в спальню, где Володя укладывал Мариночку.
- Можно я лягу с Наташей? – спросил Юра Володю.
И Аня услышала равнодушный голос Володи, который отвечал Юре:
- Ложись. Что она мне, жена что ли…
Наталья с Юрой ушли в другую спальню. Дом погрузился в темноту.
Примерно через час Аня услышала, как Наталья полуголая прошла через проходную комнату в спальню к Володе.
-Папа, я уже по тебе соскучилась! – сказала она Володе, и дом окончательно погрузился в темноту.
На рассвете Аня проснулась от какого-то неясного шепота, который доносился из спальни. Наталья о чём-то громко шепталась с Володей.
- Иди, ляг с ней – говорила Наталья мужу.
- Она не хочет,- отвечал Володя.
- Иди к ней!
Аня поняла, что Наталья уговаривает своего мужа, чтобы он лёг к ней, к Ане, в постель.
Из спальни продолжал доноситься горячий шепот Натальи: «А помнишь, мы читали с тобой объявление в газете: «Одна молодая супружеская пара ищет другую пару для совместных интимных отношений… »?
Аня долго не раздумывала. На улице уже рассвело. Наверное, был шестой час утра. Она рывком отбросила одеяло и вскочила с постели, накинула плащ и выскочила в коридор. Вместо засова в дверную ручку была засунута лопата. Аня вытащила лопату, надела на босу ногу туфли и выбежала на улицу.
Наталья звала её, просила вернуться. Но Аня шла уже по дороге на станцию. Она решила посидеть пару часов в зале ожидания на станции, пока начнётся автобусное движение, и потом ехать в город.
На улице было холодно, но пахло уже весной. Прикрывая плащом голые ноги без чулок, Аня сидела в заде ожидания и смотрела в окно. В зале ожидания стояли строительные леса и вёдра с известью. Видимо, шёл ремонт перед майскими праздниками и Пасхой. Скоро должны были подойти рабочие. Подошёл молодой милиционер, осведомился:
- Что ожидаете? Пригородный поезд уже ушёл.
Аня объяснила – она ждёт, когда начнут ходить автобусы.
- Еду в город на приём к Загребиной.
Загребина была заместителем городского головы по жилищным вопросам.
- Есть такая,- кивнул страж порядка и важно отошёл.
За окном начинался новый день. Тусклый, серый, безрадостный. Но на дворе уже была весна, и деревья уже начинали расцветать белыми нежными цветами. Весна!
Через час она уже тряслась в автобусе, который ехал в город. А ещё через час на приёме у солидной чиновницы униженно выпрашивала койку в общежитии, где жили в основном не рабочие, а вернувшиеся из заключения уголовники, как мужчины, так и женщины, которым некуда было вернуться после окончания срока.
Глава 4
Наступил май. Стояла чудесная солнечная погода. Пасха уже прошла. Прошли и майские праздники. И эта солнечная погода и белое цветение деревьев и легкое дуновение весеннего ветерка дарили ощущение радости и надежды. Вся неустроенность и тревога отступили куда-то на задний план, словно чудо возрождения природы наполняло жизнь каким-то необъяснимым смыслом.
В городе церкви не было. Церковь была только в привокзальном рабочем поселке. Из города в поселок можно было дойти и пешком. Была прямая дорога по которой не ездили машины. Весенним утром, подходя к станции, Аня увидела Наталью, которая стояла возле железнодорожных путей. На ней был одет длинный черный плащ-дождевик, несмотря на то, что стояла теплая солнечная погода. Лицо у неё было раскрашено разноцветной краской. В руках она держала сачок для ловли бабочек. Наталью окружала гурьба местных мальчишек, которые смеялись над ней.
Проходя мимо дома Натальи, Аня увидела Володю, который сидел на деревянном крыльце дома с маленькой Мариночкой. Володя играл с девочкой. На крыльце были разложены детские игрушки.
Аня вошла в храм и встала позади. В церкви было малолюдно, всего с десяток людей. Шла церковная служба. Все стояли и молились.
В храме было светло. Казалось, что в воздухе летают легкие золотые пылинки. Солнечный свет струился из боковых стеклянных дверей, которые выходили на церковный двор.
Вверху, под куполом храма, был изображен Бог-Отец похожий на седого злого старика. Под ним был изображен Бог-Сын в терновом венце. У Христа были какие-то дикие глаза. Аня вспомнила , что Наталья говорила, что Володя похож на Христа, который был изображен в храме. Действительно, сходство было.
Справа от центрального входа был изображен огромный змей, извергающий из пасти огонь. Остальная роспись на стенах изображала разные события из жизни Христа. Почти на каждой картине был изображен голубь, как символ Святого Духа.
Вдруг в самый разгар службы распахнулась боковая дверь храма. В храм вошла Наталья. Своим внешним видом она напоминала мальчишку-беспризорника. На ней были одеты какие-то несуразные брюки, на голове – кепка с длинным козырьком.
Гримасничая и паясничая, как шут из пантомимы, Наталья медленно приблизилась к большому медному подсвечнику, где горели зажжённые свечи. В её руке появилась длинная сигарета, она нагнулась к горящим свечам и стала прикуривать от их пламени.
Люди схватили Наталью и выкинули её вон из храма.
Через некоторое время Наталья опять появилась в храме, войдя через центральную дверь. И опять толпа людей вытолкала её из храма. Служба продолжилась.
Глава 5
Дни проходили за днями. Несколько раз Аня видела Володю. Он шагал по дороге, ведущей к поселку и катил впереди себя бордовую коляску, в которой сидела его маленькая дочка.
Он был заботливым отцом. Казалось, что в их маленькой странной семье именно он выполняет роль заботливой матери.
Иногда Аня видела его сидящим вместе с ребенком на крыльце дома. В палисаднике, среди кустов смородины были разбросаны детские игрушки. А Володя увлеченно играл с маленькой Мариночкой.
Каждый вечер Володя ходил в храм. Однажды он предложил Ане пойти вместе с ним на вечернюю службу. Они вошли в храм. Всю службу Володя стоял на коленях возле самого клироса и громким голосом читал молитвенник, перекрикивая батюшку. Ему делали замечание, останавливали, он на мгновение умолкал, а потом опять начинал громко бормотать молитвы.
Сгустился вечер. Людей в церкви было мало. Аня стояла позади Володи и смотрела на его унылую фигуру, стоящую на коленях, на его потрепанный помятый костюм и видела подошвы его рваных ботинок.
Тени от свечей трепетали на стенах. И Ане, казалось, что Бог-Сын в терновом венце не спускал с неё своего обреченного взгляда, измученный тяжелым испытанием - земной жизнью. Словно изливая свою скорбь на всё человечество.
Глава 6
Лето… В жаркий, летний полдень Аня лежит на залитом солнечным светом лугу и смотрит на раскинувшиеся над ней небеса. По яркому, голубому небу неутомимым белым караваном струились облака.
Стояла чудесная летняя пора. Повсюду вокруг раскинулись зеленые буйные травы. Все дышало свежестью первых дней лета. Цивилизация была далеко. Отсюда виден храм, который находится на окраине посёлка. Под ярким солнцем вспыхивает золотой крест.
Невдалеке мирно пасутся бык и корова. Изредка доносится мычание. Весь луг залит солнечным светом. Лето…
Аня смотрит и смотрит, как зачарованная, на струящийся караван белых облаков. Перед её взором проплывают фантастические фигуры, каравелл кораблей, диковинные звери… Как небесная Фата Моргана…
«На свете нет ничего прекраснее, чем небо», - думает Аня. - «Оно такое возвышенное, прекрасное и непостижимое… Недосягаемое… Несмотря на все достижения науки и техники, недосягаемое… Плывут по небу облака… Ангелы и херувимы…
Однажды здесь на лугу Аня встретила рано утром пожилого человека, который пас небольшое стадо белых коз. Позже Аня узнала, что это Художник.
Художник приходил на луг каждый день, пас своих коз. Его звали Николай. Однажды они разговорились.
Каждое утро, работая при храме, Аня выводила на луг церковного быка и корову, чтобы они паслись. Привязав их к деревьям, Аня садилась на принесенную с собой подстилку и занималась своим любимым занятием.: сочиняла рассказы и стихи. Тяжелые воспоминания ещё не взяли в плотное кольцо её разум. Грозным подарком свыше станет для нее дар неувядающей памяти.
Аня рассказывала Художнику о своей жизни, о том, что она пишет прозу, стихи.
Однажды Художник попросил Аню, чтобы она почитала ему свои произведения.
- Твои работы заслуживают внимания, - сказал Художник, послушав Аню. – Ты талантлива, твои произведения должны дойти до людей.
Они сидели на лугу среди зеленого буйнотравья. На лугу паслись козы, коровы. Резвилась и веселилась сельская детвора, бегая по лугу.
Художник повторил: «Твои произведения должны дойти до людей».
Художник Николай пригласил Аню домой, чтобы она могла увидеть его картины. Картин было очень много. Картинами была увешена вся большая мастерская Художника и все пять комнат дома, который находился здесь, в посёлке. На картинах был изображен, в основном, местный пейзаж, - сине-черные терриконы и окружающая природа.
Аня похвалила картины художника, сравнив их с картинами знаменитого армянского художника Мартироса Сарьяна, который рисовал горные пейзажи.
Ане казалось, что Художник как - бы благословил её. Ей нравились слова из Священного Писания «…из вашего чрева потекут реки воды живой». И сейчас, лежа на лугу, и любуясь караваном белых струящихся облаков, Аня мысленно повторяла полюбившееся ей выражение «…из вашего чрева потекут реки воды живой…».
Глава 7.
И снова дни спешили за днями. Промелькнуло жаркое лето. Стояла тихая золотая осень. Однажды в поселке Аня встретила Володю. Володя гулял с дочкой возле дома и, увидев Аню, окликнул её. Он сказал Ане, что они собираются в скором времени покрестить Мариночку, которая до сих пор была некрещенной. Володя напомнил Ане, что они с Натальей хотят, чтобы она стала крестной матерью их дочки. Крестным отцом они решили взять Юру, приятеля Володи и Натальи.
- «Мы назначим день крестин и сообщим тебе», - сказал Володя.
Через несколько дней он сообщил Ане день крестин. Крестины должны были состояться в будний день.
До сих пор Аня не может себе простить, как могло получиться, что она опоздала на крестины. Когда она, запыхавшись, прибежала на церковный двор, то поняла, что она опоздала.
Распахнулись двери бокового притвора храма и вышла Наталья с девочкой на руках. Вышла тихая, умиротворенная, как Матерь Божья с младенцем на руках. Следом за ней спешил Володя, торопливо семенил ногами. Аня вспомнила как Юра, усмехаясь называл Володю «вошь православная».
Володя успокоил Аню: «Мы записали тебя заочно крестной матерью».
До сих пор Аня считает, что это была плохая примета.
И снова дни спешили за днями. Пролетела осень, пролетела осень золотая…
Глава 8.
Наступила зима. Прошел Новый год. Стояла тихая, зимняя погода. Мягкими хлопьями падал снег.
Однажды Аня зашла навестить Мариночку. В доме было прибрано и чисто. Наталья стояла возле стола и гладила белье. Мариночка спокойно спала в кроватке. За окном было тихо, медленно падал снег.
- Порядок в доме навожу, - рассказывала Наталья, - книги читаю.
- Ты видишь, какая Наташа стала спокойная, - говорил Володя, провожая Аню и закрывая за ней калитку. – Теперь у нас все будет хорошо.
Аня шла по заснеженной улице. Тихо и спокойно падал снег. Тихо и спокойно было в окружающем мире. И также тихо и спокойно было у неё на душе.
Иногда Аня встречала Наталью на церковном дворе. Наталья стала лениться готовить еду. Перед обедом она одевала на Мариночку розовый комбинезончик, брала девочку на руки и шла в церковь, где им давали благотворительный обед. Наталья подносила ложку с супом к ротику ребенка и девочка глотала супчик, чмокая губками.
Деньги, которые присылала Наталье сестра из Германии, она тратила на всякую ерунду.
Стоял холодный март. Во дворе странноприимного дома женщины развешивали на веревках свежевыстиранное бельё и оно хлопало на ветру, как паруса.
Глава 9.
Примерно через две недели после того, как Аня в последний раз видела Наталью на церковном дворе с ребенком, произошла трагедия. Стоял по-зимнему холодный, мартовский день. Снег еще лежал местами и на обочинах трассы.
Наталья стояла на обочине большой дороги напротив церкви с Мариночкой на руках . Мимо мчались большие автобусы, грузовые машины.
Володи дома не было. Он отсутствовал уже третий день. Возможно, они поссорились с Натальей, и он ушел к своей матери.
Или произошло какое-то замыкание в больном мозгу Натальи, или какая-то злая сила сошла на нее... Все произошло с молниеносной быстротой. Наталья размахнулась и бросила свою несчастную девочку под колеса большого автобуса, который вез рабочих шахты с работы домой.
Водитель не успел затормозить. Огромное колесо наехало прямо на детскую голову. Она раскололась, лопнула, как орех. Детские мозги, смешанные с кровью и грязью, разлетелись по мостовой…
Автобус остановился, сбежались люди. Наталью на машине скорой помощи увезли в психиатрическую лечебницу. Погибшего ребенка забрали хоронить соседи. Маленькая девочка лежала с забинтованной головой. На бинтах проступили пятна крови. И тихо, и торжественно горела свеча у изголовья маленькой покойницы.
Наталью в лечебнице долго держать не стали. Через пару месяцев она уже разгуливала с Володей под руку по улицам поселка. Аня думала, что после смерти Мариночки, Володя уйдет от Натальи, но он не ушел. Когда Наталья появлялась на рынке, торговки закрывали свой товар и гнали её прочь.
Однажды Аня увидела Володю, который шел на станцию. Небритый, заросший Володя склонился над окошечком кассы. Аня хотела поговорить с Володей, выразить ему свое соболезнование, но Володя не стал разговаривать, только буркнул: «Такова была божья воля»… И отвернулся.
Люди говорили: «Ребенок мучался. Бог забрал его к себе».
Последний раз Аня случайно увидела Наталью на выставке экзотических змей. Развлекая посетителей, дрессировщик держал у себя на шее огромного питона. Вход стоил одну гривну. Наталья стояла рядом с укротителем и осторожно трогала питона пальцем. Змей – искуситель, древний змий…
Затерялась где-то маленькая могилка, заросла травой, исчезла. А облака плывут и плывут по небу тихо и торжественно. Плывут по небу облака, ангелы и херувимы…
Прошло полгода. Аня шла по главной улице поселка. Вдруг она увидела, что на том месте, где стоял дом Натальи, стоят обгоревшие развалины. Дома не было, он сгорел.
- Она спалила дом, - сказали соседи. Во время очередного буйного припадка Наталья подожгла дом. Обитатели дома не пострадали, куда-то исчезли. Больше их никто, никогда не видел.
Но бывает, нахлынут иногда на Аню тяжелые воспоминания. Вспоминает она маленькую Мариночку, свою единственную крестницу, которую она не уберегла, и слёзы застилают ей глаза. И слышится ей словно издалека голос полубезумного Володи.
- А ты бы хотела заботиться о нашей Мариночке, быть её крестной мамой?...
- Не уберегла Мариночку, - думает Аня, - не уберегла.
Глава 10.
Прошло много лет. Прошло двадцать лет.
Вечерний пригородный поезд прибыл на конечную станцию. Люди высыпали из вагонов и спешили к автобусной остановке, чтобы уехать в город. Но никакого автобуса не было. Бесцельно прождав некоторое время и устав от ожидания, одни садились в такси, другие шли в сторону города пешком.
Аня решила идти пешком. Стояла глубокая осень, темнело рано. Было только восемь часов вечера, но казалось, что на дворе уже глухая ночь. Поселок стоял погруженный в темноту. Нигде не горело ни одного фонаря. Луны на небе видно не было. Впереди мрачной, темной громадой высилась церковь.
Вдруг из-за угла выскочил легковой автомобиль и его фары осветили церковную ограду и массивные железные ворота. На мгновение свет фар выхватил из мрака фигуру нищего, который стоял прижимаясь к церковной ограде и почти сливаясь с нею. Это длилось только одно мгновение, но Аня сразу узнала его. Этим нищим был Володя. Он её не узнал.
Аня завернула за угол церковной ограды и пошла по темной, ночной трассе в сторону города. Но пройдя квартал, она обернулась.
По темному осеннему небу быстро неслись облака. Мрачный и затихший стоял храм, словно огромный великан, окутанный вечной, неразгаданной печалью…
2014.