Буджак-Инфо-Net

«Советское Приднестровье» 26.12.2006г.

  

 

        

 

         Воспоминания старожила с.Шабо, Марьи Павловны Фёдоровой - фрагмент истории, без каких бы то ни было политических инсинуаций, демагогии и спекуляций. Рассказ настоящего патриота, заслуженного человека и общественного активиста, пронёсшего через всю жизнь неравнодушие и неугомонность своей души и характера в борьбе за правду, справедливость и созидание.

        Статья посвящена годам послевоенного (1941-1945гг.) восстановления и строительства народного хозяйства в нашей Бессарабии.

        Не обошло наш край и горе трагического времени голода неурожайного 1946г. . Как это было - рассказывает очевидец событий.

 


ГОРЬКАЯ ПРАВДА

       Острая тема голодомора и политических репрессий в Украине, Указ президента о провозглашении 25 ноября Днем памяти жертв голодомора и политических репрессий вызвали у меня желание высказать по этому поводу свои мысли. Хочу также дополнить статью П.М.Игумнова, опубликованную в номере от 25 ноября, и довести до читателей нашего «Советского Приднестровья" правду о тех событиях, которые происходили в нашем южном регионе в те далекие годы.
       Все верно, в 1918-1940 годах Бессарабия находилась под румынским игом. Мое поколение, а это 1930 год, родилось при румынской власти. Мы очень бедно жили. Помню, как воины румынской армии без боя оставляли наше историческое село Шабо. 28 июня 1940 года первые пограничники на рыбацких лодках пересекли границу, которая проходила через Днестровский лиман, а потом через понтонный мост в Затоке прошла армия и военная техника. Две недели на центральной улице села стояли люди с цветами, хлебом и солью, встречая Красную армию. Нас, детей, освободители поднимали на руки и осыпали денежной мелочью.
       Шабо до войны было курортным городком. До прихода советской власти в Шабо действовало подполье, и много молодых людей, даже семьями, переходили зимой границу через лиман. Зимы были суровые, лед стоял крепкий и надежный. Все хотели получить образование и жить по-другому, но не всем, кто перешел границу, было суждено возвратиться домой. Многих по доносу арестовывали, отправляли в лагеря, откуда они и не вернулись.
       Новое дыхание жизни длилось недолго, колонисты уехали на свою историческую родину, а через год началась война.
      Во время отступления Красной армии, видимо, пришел приказ из центра ничего врагу не оставлять. «Активисты» перестарались, сожгли всю швейцарскую колонию, остались одни заборы, подвалы и колодцы. В посаде сожгли большие магазины, аптеку, синагогу, театр, мельницу, жандармерию и много других домостроений. Начались будни оккупации. Румынская власть повторно пришла в Бессарабию. Нужно отдать должное этой власти. Как в мирное, так и в военное время румыны содержали село в отличном санитарном состоянии, проводили «байлыки» (субботники) в обязательном порядке.
      В 1944 году около шести месяцев длилась оборона румынских, войск вдоль Днестровского лимана, а в ночь с 22 на  23 августа после большого боя Шабо освободили.
      1946 год. Суровая зима и голод, время организации колхозов: Люди добровольно сдавали инвентарь, скотину и объединялись в коллективные хозяйства. Мой отец остался единоличником. Советская власть выдала ссуду пшеницей. В каждом доме была своя мельника, два круглых камня вращались при помощи стержня, называлось это нехитрое приспособление жерно. Каждый день на нем мололи пшеницу на коржи. Законы были такие, как и в настоящее время - надо было платить налоги. Мой отец допустил ошибку, что не объединился в коллективное   хозяйство. Решил хозяйничать сам. Собрал деньги на пахоту, посеял пшеницу, которую дала власть, а пшеница не взошла. Тогда была засуха. Налогом обложили мясопоставки, следовало сдать 35 кг мяса. Родителям пришлось продать двух коз, чтобы расплатиться  государством. А потом начались страшные дни голода. Началось массовое вымирание людей. 30 декабря 1946 года умирает отец. Еще живы свидетели, которые собирали мертвых, грузили на телегу и увозили на кладбище, где сбрасывали всех в одну яму. Это могут подтвердить и старожилы села - Лидия Яковлевна Дудникова и Евгения Ивановна Андрейчук.
      По улице Садовой в нашей округе начали умирать мужчины. Среди них Степан Богатырский, Дмитрий Чернецкий, Иосиф Ельченко, Леонтий Калиновский. На слободке произошел ужасающий случай: женщина съела своего ребенка. Люди падали от голода. Ели ежиков, сусликов, котов, замёрзших галок, собачье мясо шло за первый сорт баранины
      После похорон отца хлебнули горя - мать опухла, я была отощавшая. Опилки добавляли в очистки мороженой картошки, выброшенной из пищеблока, в котором питались голодающие, и это ели. Чтобы обогреться, с акации пилили дрова. Можно привести еще много примеров. Председатель районного совета ветеранов Павел Иванович Ластовецкий поведал мне, что во время голода он съел постолы, в которых ходил. Это не надуманно, это истинная, правда. И писать о том, что у нас не было голода в 1946 году, несправедливо и обидно.          
      В 1947-1948 годах родственники умерших во время голода, разыскивали могилы своих родных, но, к сожалению, многих так и не нашли.   Политические репрессии были как в 1940 году, так и в 1946 году. Быпи, так называемые «стукачи»,   по доносу которых приезжала чёрная машина и увозила целыми семьями за одно только «неправильно» сказанное слово. Люди сидели в тюрьмах по 10 лет. Могли осудить мать, а дети оставались одни с отцом. Не хочу вспоминать фамилии, чтобы не сыпать соль на рану. Так уж создан человек, что присущи ему зависть и ненависть. Лозунг советских времён «человек-человеку - друг, товарищ и брат» не всегда оправдывался на деле. При советской власти мы считали себя равными, хотя равными и не были. Но мы верили в завтрашний день, чего не можем сказать в настоящее время. Не будем вспоминать, кто  сколько получил и кому и сколько компенсировали за причинённый моральный и материальный ущерб, и что реабилитированные от этого имеют. Жители Шабо знают все подробности. Главное то, что Шабо было заново отстроено.
      В 1952 году шло переселение из  Винницкой области. Для переселенцев был построен квартал домов по  улице Комсомольской. Построили новый благоустроенный посёлок с участковой больницей, детским  садом, средней школой, торговым центром, музыкальной школой. Никита Андреевич Сауляк, ныне покойный, 35 лет жизни отдал благоустройству села. Доживая старость в Москве у сына, он завещал детям похоронить его в Шабо. Дети выполнили его просьбу. Н.П.Скляренко сохранил котельную.
     В итоге больно смотреть, как горе-реформаторы разрушили наше историческое, бывшее образцово-показательным, село. Видимо мое поколение не доживет, чтобы оно возродилось и стало таким, каким оно было в прошлом. Дай Бог, чтобы хватило силы, мудрости, воли у наших руководителей возродить славу нашему родному селу Шабо!
 
М.П.ФЕДОРОВА, село Шабо.