31/08/2015г.
от редакции: В нашей рубрике "Писатели рассказывают", сегодня мы представляем воспоминания писателя и поэта Феликса Закирова о том, как в далёких 80-х, во время службы в ЗГВ в ГДР случай представил возможность познакомиться и пообщаться со знаменитым американским певцом Дин Ридом, и даже спеть с ним на сцене несколько популярных песен... 
| Встреча с Дин Ридом (об истории одной фотографии) |
Иногда бывает очень интересно поворошить личный архив, так как зачастую в нём обнаруживаются вещи, связанные с, казалось бы совсем забытыми и не вспоминающимися в повседневной жизни, событиями, но когда эта вещь оказывается в руках, то мгновенно оживает в памяти, порой до мельчайших подробностей всё, что связано с этой вещью. Так произошло недавно и со мной, когда перебирая накопившиеся за много лет бумаги, письма и открытки, я наткнулся на фотографию известного американского киноактёра и не менее известного певца Дина Рида с его личным автографом на этой фотографии. Естественно, что из памяти выплыли все детали попадания этой фотографии ко мне и все моменты встречи с этим человеком.
Случилось это более тридцати лет назад в городе Галле, одном из крупных окружных центров бывшей ГДР, где мне посчастливилось служить в качестве ведущего хирурга госпиталя. В те годы в этом городе в летнее время немцы очень широко праздновали два праздника - это «Прессе-фест», отмечаемый в последнюю субботу и воскресенье июня, и Праздник «фонариков», выпадавший на последние субботу и воскресенье августа. Праздники собирали массу народа. В эти дни разворачивались всевозможные развлекательные мероприятия в виде ярмарок, игровых аттракционов, передвижных зверинцев и, естественно, с немецким размахом, обеспечением всего этого бесчисленными торговыми точками с пивом и мясными и печёными деликатесами, запахи от которых ощущались за много кварталов от их месторасположения. Одновременно в «фолькспарке», находящимся всего в трёх кварталах от госпиталя, в течение двух дней организовывались концерты на открытых эстрадных площадках этого парка. Вот на заключительном концерте этого праздника и произошла памятная встреча с Дином Ридом. Как раз произошло это в дни празднования «Прессе-фест», запомнилась даже дата, 27 июня 1982 года.
Группа из четырёх человек из нашего госпиталя, нагулявшись по парку и напробовавшись немецких мясных деликатесов с пивом, во второй половине дня подошла к летней эстраде, где как раз и начинался заключительный гала-концерт, который носил своеобразный международный характер, так как в нём выступали представители тогдашних стран народной демократии. Затянул нас на этот концерт один из наших сотрудников Петя Петросян. Он был действительно Петя, а не Пётр, ибо в удостоверении личности, да и в свидетельстве о рождении было записано имя Петя. Человек он был весьма любопытный, общительный, имел много знакомых среди немцев, а посему откуда-то знал почти всю программу предстоящего концерта. Он и сообщил, что в концерте будет представлять Советский Союз танцевальный ансамбль из Грузии. Больше того, он знал, что в программе ансамбля будет исполняться «Танец с саблями» из балета Арама Хачатуряна «Гаянэ», а это произведение своего земляка Петросян считал лучшим произведением балетного искусства.
Было решено после выступления грузин, поздравить их цветами от советских зрителей. Поэтому мы заранее запаслись несколькими букетами цветов и заняли места в середине зрительных рядов. Выступление грузин оказалось в самом конце программы, и мы уже порядочно утомились, ожидая момента, чтобы вручит цветы. Программа выступления грузин была встречена буквально на «Ура» в полном смысле этого слова, особенно тот самый «Танец с саблями», заключительные элементы которого публика заставила выступавших повторить трижды. Когда зрители несколько успокоились, мы, подойдя к сцене, вручили цветы и хотели вернуться на свои места, то оказалось, что пока мы суетились возле сцены, наши места оказались занятыми. Поэтому мы все четверо пристроились невдалеке от сцены сбоку зрительных рядов. И как раз в это время ведущие концерта объявили выступление Дина Рида. Популярность артиста и певца в тот момент была на самом пике, и конечно его появление на сцене приветствовалось длительными аплодисментами и приветственными возгласами. Дин Рид не просто вышел, а буквально выпорхнул на сцену, приветствуя публику поднятыми вверх руками, в одной из которых была его знаменитая гитара. Ранее он мне представлялся довольно высоким и стройным, а оказался среднего, даже чуточку ниже, роста. На нём была типичная ковбойская шляпа, модные в те годы кожаные узкие брюки и такая же куртка с множеством металлических заклёпок и полусапожки на довольно высоких каблуках, а на шее повязана яркая косынка. Но главное-это обворожительная, какая-то очень добрая, сразу же располагающая к себе, улыбка на таком же очень симпатичном, приветливом лице. Выждав, пока стихнут аплодисменты, он поприветствовал зрителей на английском, немецком, а затем и русском языках. Причём по-русски у него получилось как-то необычно, потому что видимо желая сказать «добрый день», он произнёс «хороший день», чем вызвал новый всплеск аплодисментов. Своё выступление он начал какой-то очень популярной немецкой песней, затем исполнил что-то в стиле «Кантри», потом вновь что-то на немецком языке, после чего дважды на «бис» прозвучала его знаменитая «Элиза-бет» и, казалось бы, на этом всё должно было закончиться. Но наоборот, с этого момента и началось самое неожиданное и самое интересное не только для публики, но и особенно для нас. Когда полностью стихли аплодисменты после заключительной «Элизабет», Дин Рид подошёл к музыкальному ансамблю, который сопровождал всё его выступление, что-то две-три минуты поговорил с музыкантами, а затем вернулся на средину сцены, и без всякого объявления вновь начал петь. Самое интересное, что зазвучали, пусть очень заметно смазанные акцентом, но такие знакомые слова, что моментально стало понятно, что и для кого он исполнял:
Не слышны в саду даже шорохи,
Всё здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мне дороги
Подмосковные вечера.
Мы, стоявшие невдалеке от сцены, оглянувшись на зал, неожиданно поняли, что большинство зрителей невольно начали подпевать артисту. И не только русские, которых присутствовало на концерте множество, но и немцы также на своём языке присоединились к этому, почти хоровому, исполнению. А Дин Рид уже без гитары в руках начал дирижировать со сцены зрительным залом. Естественно, что и наша четвёрка присоединилась к этомухоровому пению, причём машинально, не отдавая себе отчёта, постепенно начала приближаться к самой сцене, пока на подошла к ней буквально вплотную. Вот в этот момент Дин Рид каким-то образом и обратил на нас внимание. Продолжая дирижировать залом, он начал подходить ближе к краю сцены, возле которого находились мы.Всё здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мне дороги
Подмосковные вечера.
А затем уж произошло самое непредвиденное. Переложив микрофон в левую руку, певец протянул правую в нашу сторону. Показалось, что он хотел просто сделать нам приветственное рукопожатие, но он неожиданно, довольно крепкой рукой, затянул нас поочерёдно всех четверых на сцену. Сам он продолжал петь и явно призывал нас также присоединиться к нему. Растерявшись от такого неожиданного поворота событий мы некоторое и время смущенно толпились друг возле друга, явно намериваясь сбежать со сцены, но Рид крепко держал двоих из нас за руки и одновременно показывал желание услышать нас. Волей-неволей мы были вынуждены превратиться в исполнителей и понимая, что выхода другого нет, начали подпевать уже в полный голос. Спасало ситуацию то, что оркестр заиграл на пару тонов погромче, чем в основном и заглушал наше разноголосое исполнение. В общем, каким-то образом песня была допета, а концовка сопровождалась сплошной оваций зала. Считая, что на этот раз всё действительно закончено, мы вновь попытались ретироваться со сцены, однако Рид повторно удержал нашу четвёрку, вновь подошёл к оркестрантам, о чём-то опять поговорил и вернулся к нам, давая понять, что последует какое-то продолжение. Оркестр сделал проигрыш мелодии, в которой мы уловили знакомые нотки, а Дин Рид начал петь:
Если бы парни всей земли
Вместе собраться однажды смогли,
Вот было б здорово в компании такой,
И до грядущего подать рукой.
Вот тут-то мы уже присоединились без дополнительных просьб и припев затянули неожиданно громко и, на удивление, попали в ноты и тон звучания песни, словно уже ранее неоднократно репетировали это исполнение.
Вместе собраться однажды смогли,
Вот было б здорово в компании такой,
И до грядущего подать рукой.
Парни, парни это в наших силах
Землю от пожаров уберечь.
Мы за мир, за дружбу, за улыбки милых,
За сердечность встреч!
Зрители в это время поднялись с мест, многие подтянулись к сцене и также присоединились к этому импровизированному исполнению. Как и «Подмосковные вечера», последняя песня заканчивалась под продолжительную овацию и сплошные взаимные рукопожатия. Начали звучать приветствия «Мир!», «Дружба», «Фройндшафт!» и так далее. И концерт превратился в дружеский митинг. Но и на этом вечер не закончился, а продолжение его последовало уже за сценой, где на газоне были развёрнуты несколько больших армейских палаток. Две из них были предназначены для переодевания артистов, а в двух других, состыкованных между собой торцевыми сторонами, был развёрнут полевой банкетный зал, в котором и заканчивалась заключительная часть этого праздничного вечера. Из палаток распространялся запах шипящих на вертелах шашлыков и жарившихся на барбекю сосисок. А наш предприимчивый Петя Петросян, заранее договорившийся с немецкими поварами и пожертвовавший из подотчётного ему продсклада пол туши барана, заготовил для общего стола натуральный армянский хаш. Когда внесли в этот импровизированный банкетный зал разносы с ароматно дымящими кусками мяса, то возникшее всеобщее оживление за столами ничуть не уступало тому, которое накануне было на концертной площадке. От различных представителей прозвучало несколько тостов, большинство которых заканчивалось пожеланиями крепкой дружбы между всеми народами, и хотя за столами были и немцы, и русские, и чехи, и венгры, а возможно и какие-то ещё национальности, но переводчиков не требовалось - все и всё понимали. Наши места на ужине оказались совсем напротив группы, в которой был и Дин Рид. Многие в это время просили у него автографы, артист расписывался на всевозможных подручных материалах, начиная с салфеток и заканчивая обрывками обёрточной бумаги. Но наш настойчивый Петросян твердил Риду что-то на смешанном немецко-русско-армянском диалекте, постоянно повторяя слово «фото», пока наконец не убедил последнего, что нам-то необходим не просто его автограф, а обязательно на фотографии.Рид на несколько минут вышел из палатки, а когда вернулся, то в руках у него было несколько открыток с его изображением. Здесь же, за столами, он подписал их, а наша группа оказалась по сути единственной, ставшей обладательницей этих сувениров. Вот таким образом досталась и мне фотография с драгоценным автографом. Ужин продолжался недолго, так как весь праздник заканчивался грандиозным фейерверком на берегу речки Залле, до которого нужно было пройти около полукилометра от концертной площадки, куда большинство и поспешило направиться. А фейерверк этот по размаху и насыщенности игры ярких цветовых гамм ничуть не уступал по своей красоте любому праздничному салюту где-то в Москве или Ленинграде.Землю от пожаров уберечь.
Мы за мир, за дружбу, за улыбки милых,
За сердечность встреч!
В госпиталь мы вернулись около полуночи, долго перебирали подробности вечера и тех впечатлений, которые он надолго оставил в памяти. Теперь о составе той самой госпитальной четвёрке, которая в тот вечер на некоторое время превращалась в невольных артистов. Кроме уже упомянутого Пети Петросяна, был начальник дерматологического отделения госпиталя подполковник Владимир Бойчук, старший ординатор хирургического отделения подполковник Эдуард Сосин и я, ведущий хирург этого госпиталя.
А сохранившаяся у меня открытка с автографом Дина Рида, превратилась сейчас в драгоценную реликвию.
Феликс Закиров. АЛБ «БУДЖАК», 2015 г.
